Для обеспечения исполнения займа она заложила треть своей квартиры, являющейся ее единственным жильем. Управляющий оспорил в суде договор займа с залогом жилья, заявив, что права на распоряжении имуществом, составляющим конкурсную массу, осуществляются только финансовым управляющим от имени гражданина и не могут осуществляться последним лично.

Суды согласились и частично удовлетворили иск управляющего, посчитав, что данная сделка нарушила ст. 213.25 Закона о банкротстве. Но когда спор дошел до Верховного суда, то судьи вступились за должницу. ВС РФ подчеркнул, что из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание, в том числе единственное жилье. Финансовый управляющий вправе оспорить сделки для возврата имущества в конкурсную массу и удовлетворения требований кредиторов. Но сделка с единственным жильем не подпадает под это правило, поскольку единственное жилье должника не входит в конкурсную массу и защищено исполнительским иммунитетом. Такая сделка может быть оспорена управляющим, только если имеет признаки подозрительной, в частности, направлена на вред интересам кредиторов.

Высшие судьи подчеркнули, что при разрешении такой категории дел нужно руководствоваться не только защитой интересов кредиторов, а но и соблюдением принципа добросовестности и разумности. В итоге ВС РФ пришел к выводу, что у финансового управляющего нет права распоряжения единственным жильем должника при соответствии недвижимого имущества требованиям ч. 1 ст. 446 ГПК РФ; это право принадлежит должнику. В удовлетворении иска управляющему было отказано.