В 2021 году за 2 недели до смерти своей жены истец заключил со страховой компанией договор личного страхования себя и своей жены от несчастных случаев и болезней. При заполнении анкеты истец отрицал наличие у него и у его супруги заболеваний, отклонений и расстройств здоровья.

После смерти супруги гражданин обратился в страховую компанию за возмещением. Страховая компания провела собственное расследование инцидента и выяснила, что застрахованная умерла в результате заболевания, которое ей диагностировали в 2017 году. Поскольку гражданину в выплате страховки отказали, он обратился в суд и потребовал обязать страховую компанию выплатить страховое возмещение, взыскать с нее убытки, неустойку, компенсацию морального вреда и потребительский штраф. В первой инстанции иск был удовлетворен, поскольку суд пришел к выводу, что данные анкеты не могут свидетельствовать о наличии умысла у истца в сокрытии сведений о состоянии здоровья супруги.

Но в апелляции с таким подходом не согласились. Суд посчитал доказанным, что смерть супруги истца наступила из-за заболевания, которое выявили у нее более чем за 4 года до заключения договора страхования и не указанного в анкете. При этом истец отказался от патологоанатомического вскрытия, что также подтверждает отсутствие у него сомнений в причине смерти женщины.

Как указал суд, истец «подтвердил правильность предоставленных им сведений о состоянии здоровья застрахованных лиц, тем самым взяв на себя ответственность за непроявление должной заботливости и осмотрительности, ожидаемой от него, как от добросовестного участника гражданских правоотношений». Первый кассационный суд также подтвердил, что указание в анкете недостоверных сведений о состоянии здоровья застрахованного лица при заключении договора добровольного личного страхования является основанием для отказа в выплате страхового возмещения, а также для признания такого договора недействительным. 

Жалоба истца была отклонена.